Струлёв-fest: ни дня без гения

Симфоджаз по-русски

2015-й,  открытие BelgorodMusiсFest. Звучит «Цирк». Звучат «Песни Победы». За роялем – сам автор Сергей Дрезнин. Слушатели ликуют. Между тем это хотя и очень яркие, но эпизоды с его участием. Главная же встреча с музыкантом ещё впереди. Причём не одна. 3 марта пианист и композитор провёл мастер-класс в музыкальном колледже имени С. А. Дегтярёва (Институт искусств и культуры). А вечером того же дня побеседовал с меломанами, представив видеофрагменты своего мюзикла «Екатерина Великая» (автор идеи и музыки).

«Екатерина Великая. Музыкальные хроники империи» – мюзикл на историческую тему, мюзикл-роман (как определила специфику своей постановки режиссёр Нина Чусова), по сути – синтез мюзикла и оперы. Историю-миф о восхождении императрицы – от скромной Фике до диктатора Екатерины Великой, развернув панораму России и универсальное размышление о природе власти, поставили в Свердловском государственном академическом театре музыкальной комедии (Екатеринбург, 2008-й). Первый эпический мюзикл в истории русской культуры, он получил семь номинаций на главную театральную премию страны – «Золотую маску». И даже те видеофрагменты «Екатерины Великой», что показали белгородцам, позволяют понять, сколь масштабна постановка и грандиозен воплощённый замысел её творцов. «Екатерина Великая» – доказательство того, что мюзикл может быть высоким жанром.

Наконец, Сергей Дрезнин – центральная фигура первого отделения концерта 4 марта. Он (партия фортепиано) и расширенный состав камерного оркестра Mezzo music БГФ под управлением Дмитрия Филатова (худрук – Наталья Боровик) открывают его. Открывают музыкой Моцарта – звучит удивительной красоты первая часть ре-минорного Концерта № 20 венского классика. А оценили ли слушатели каденцию Дрезнина? Ведь они стали свидетелями достаточно редкого случая импровизации в классической музыке, причём мастерской, – вещи, как считают многие музыканты, куда более сложной и тонкой, чем в джазе.

Mozart и Пушкин – genius и гений

Дрезнин – композитор, обращённый к музыкальному театру. Про него говорят – обладает особым видением этого искусства, может его средствами рассказать историю. Автор 12 мюзиклов и музыкальных спектаклей, он давно вглядывается в «маленькие трагедии» Пушкина и вызванные ими мысли и чувства претворяет в своих произведениях. В 1982-м композитор написал музыку к «Пиру во время чумы». И эта музыкальная драма получила жизнь в его экспериментальной музыкально-театральной студии в Москве (основана примерно в то же время). Трагический мюзикл «Дон Гуан» появился в 1991-м. Тогда же возникла первая версия театрализованного концерта «Моцарт и Сальери». Сложился музыкальный триптих «Маленькие трагедии», который воссоздали в рамках уникального советско-австрийского проекта на сцене МХТ имени А. П. Чехова.

Для белгородского фестиваля Дрезнин специально создал новую редакцию «Моцарта и Сальери». И вместе с великолепным актёром – народным артистом России Николаем Чиндяйкиным, скрипачкой Анной Боровик (лауреат международных конкурсов, Москва), виолончелистом Бориславом Струлёвым и оркестрантами Mezzo music (передадут в музыке мельчайшие оттенки и нюансы разворачивающегося действия), он представил свою версию третьей пушкинской «маленькой трагедии».

Вот Николай Чиндяйкин берёт фортепианный аккорд. Произносит: «Комната Сальери. Сальери один…» Он ещё вне роли: мы наблюдаем процесс его вхождения в роль, начало: «Все говорят: нет правды на земле. Но правды нет – и выше…» Сальери Чиндяйкина – образ амбивалентный. Актёр глубоко проникает в существо пушкинского замысла и представляет нам своего героя не плоским, одномерным, отрицательным, а человеком рефлексирующим, мучающимся, изначально прозревающим свою обречённость на эту муку, обнаруживающим тот факт, что грань между добром и злом чрезвычайно зыбка, почти призрачна. И определённо это тема Чиндяйкина – достаточно знать о великолепно воплощённом им образе Понтия Пилата в «Мастере и Маргарите» Яноша Саса (МХТ имени А. П. Чехова).

«Вы правы – тема моя. Что касается главного внутреннего конфликта моего персонажа, то это богоборчество – конфликт с Богом, и в первую очередь с Богом внутри себя. Порывая с Ним, Сальери становится страдающей тенью. «Моцарт и Сальери» принадлежит двум гениям, Пушкину и Моцарту. Они не могли говорить банальные вещи. Это и сегодня болит, а значит, принадлежит вечности», – после даст комментарий «БелПрессе» Николай Чиндяйкин.

«Сальери – очень умный, талантливый человек, но не гений. Гений – это не количество, не качество таланта, это особое мироощущение», – добавит Сергей Дрезнин.

Дрезнин же шагнёт на подмостки из сумрака зрительного зала. С синтезатором подмышкой, этакий рóковый, стимпанковый вариант Моцарта. Очаровательный, откровенный, непосредственный, enfant terrible – таков Дрезнин на сцене (да и за её пределами). И такой он совершенно органичен роли Моцарта. В образе, им созданном, будет проглядывать нечто христоподобное – он словно изначально знает о предательстве, скорой смерти, но кротко, с грустной улыбкой всё приемлет. И будет играть для нас (исполнят аранжировки известных моцартовских партитур).

Любопытно, основные аргументы противопоставления гения и злодейства в «Моцарте и Сальери» существуют на разных выразительных уровнях – фортепианные партии Дрезнина и художественное слово Чиндяйкина. Воспоминания, фантазии, сны наяву – интересно и то, какими лёгкими импрессионистскими мазками сценическое действие насыщают инструментальными вставками, делая игровыми переходы между ними. Скажем, Моцарт вспоминает о девушке, что он встретил утром, – и в следующий момент мы её видим. Выходит Анна Боровик, немецкий щебет нашего героя с ней (Wie geht’s dir?.. Как дела?..) – и вот уже слышим потрясающее трио, где сходятся в гармонии её скрипка, виолончель Струлёва и фортепиано Дрезнина.

Близится развязка. Слабеет Моцарт, отравленный ядом зависти. Но продолжает исполнять свой страшно прекрасный Реквием (многие считают, это партитура всех времён и народов, что превосходнее её нет), отлично понимая, по ком его служит.

«Реквием Моцарта – одна из вершин человеческой цивилизации. В нём потрясающим образом объединены барокко, классицизм, и при этом всё о будущем, всё о нас. В нём – бездна. Недаром произведение не закончено», – скажет позже Дрезнин.

Голосом мягким, добрым Моцарт прощается. Эхом вторит ему Сальери. И отчаяние разносится по залу последним криком кающегося убийцы. Всё поглощает тьма. Тишина оцепенения. Гром овации.

Лучше всех играет блюз

Евгений Маргулис, разумеется. Ведущий блюзмен России, некогда участник легендарных групп «Машина времени» и «Воскресение», создатель собственной band «Шанхай», он… тоже друг Струлёва. Прибыл в Белгород выступить на BelgorodMusicFest и стал главным героем второго отделения «От Моцарта до блюза».

Выход Маргулис предварил Jazz Guardians – белгородский квартет тромбонистов, возникший как раз к BelgorodMusicFest-2015.

Что играли? Джаз – попурри из лучших тем легендарного Джорджа Гершвина. А последней тромбоны выдували мелодию «Бумажных солдат» Маргулиса, когда он и один из ведущих гитаристов России – Михаил Клягин – вышли на сцену. Его «Бумажные солдаты» прорастают из Окуджавы («Он переделать мир хотел, Чтоб был счастливым каждый, А сам на ниточке висел: Ведь был солдат бумажный»). Только приобретают новое качество и иное звучание.

Как можно описать, что есть Маргулис на сцене? Да, никак. Это стихия человеческого обаяния, свободного духа, дара… Он предстаёт на главных подмостках Белгорода перед сотнями зрителей, а будто это мы заглянули к нему на квартирник – так чиста и так честна его музыка, словно звучит в замкнутом кругу близких. Незаметно для себя мы уже аплодируем на вторую долю, ибо «первой блюз не терпит», и пальцы шевелятся на колене, точно перебирают невидимые клавиши фоно.

«Не плачь обо мне», «Блюз для Анны», «Мэри Джейн и Мэри Энн», «Трава», «Минк-Шминк», «Просто мне сегодня хорошо»… – Маргулис поёт, как с другом беседует. Забудешь о его забавных черновиках (блокнотные записи представлены на сайте музыканта), и кажется, что творит он слова и музыку прямо здесь и сейчас. А ещё блюзмен щедро сдабривает каждую свою композицию мини-рассказом, откуда что взялось… Ироничен и самоироничен в этом невероятно.

Скажем, одну из новых песен «О себе» он посвятил своей бабушке, которая музыку ненавидела, считала музыкантов существами мерзкими, ибо пьют, и выкинула скрипку внука в окно. А про песню «Шанхай-блюз», которую, между прочим, музыкант называет своей главной композиторской удачей, пояснил, что Шанхаем в народе называют московский район Коптево, туда его «за плохое поведение ссылали к бабушке».

Михаил Клягин – феноменальный гитарист, по временам будет играть фантастические соло. А как невероятно талантливы белгородские музыканты – ударник Олег Иванов и бас-гитарист Павел Могильниченко. И, разумеется, оркестранты Mezzo music. «Супер-оркестр. Прекрасные музыканты», – скажет о них Маргулис.

И вместе с ними он завершит выступление в Белгороде, пожалуй, самой известной из своих песней «Мой друг лучше всех играет блюз». Но слушатели легко не отпустят – принимая их благодарность, Маргулис ответит ещё одной песней «Я рядом с тобой». Погасят свет, его больше нет, и затихнут слова… А воспоминания о его концерте, который сложно описать, останутся.

Постскриптум

По существу кто такой гений? Тот, кто совершает прорыв в познании мира, тот, чьи думы глубоки, чувства фантастически сильны, а язык, не важно музыкальный ли, литературный, художественный, которым он разговаривает с нами, универсален, ясен и доступен. Mozart и Пушкин – genius и гений, вряд ли кто поспорит. А Сергей Дрезнин и Евгений Маргулис? Разве те тектонические сдвиги, что совершает в нас их искусство, не дают оснований считать их гениями современности? Героями наших дней так уж точно.

Международный фестиваль «Борислав Струлёв и друзья» проводят при поддержке Фонда развития классического музыкального искусства. BelgorodMusicFest – 2015 посвящён памяти народных артистов России Елены Образцовой и Святослава Бэлзы.